Великий русский художник, живописец, крупнейший мастер исторической живописи. Учился в петербургской Академии художеств. Был членом Товарищества передвижников с 1881 по 1907 г., затем перешел в «Союз русских художников». С 1895 г. был академиком живописи.
Василий Иванович Суриков родился 12 января 1848 года в городе Красноярске в семье казаков. Его предки пришли в Сибирь вместе с Ермаком. В 1695-1698 годах во время Красноярского бунта предки Сурикова принимали активное участие в восстании против притеснявшего казачью вольницу воеводы Дурново. Художник очень гордился своим древним казачьим родом. «Со всех сторон я-природный казак… моё казачество более чем двухсотлетнее» — писал он.
Сибирь-родина Василия Ивановича-в то время в своих обычаях и укладе жизненном сохраняла дух семнадцатого столетия. Всё ещё грабили по лесам разбойники, а на городских площадях совершались громкие публичные казни, устраивались на масленицу шумные гулянья, кулачные бои. Дома в Красноярске строились точь-в-точь как в семнадцатом веке, деревянные, с высокими крыльцами. Жили люди большими семьями, соблюдали все церковные обряды и посты, одевались в одежды старинного покроя.
Особенности сибирской жизни накладывали отпечаток на характеры людей. Не последнюю роль тут сыграло то, что в Сибири было много людей, лучших людей, сосланных царским правительством на вечное поселение за их сводолюбивые мысли. Сибиряки отличались твёрдым волевым нравом, ценили храбрость.
Об этом писал Суриков: «Мощные были люди. Сильные духом. Размах во всём был широкий. А нравы жестокие были. Казни и телесные наказания на площадях публично происходили. Эшафот недалеко от училища был. Там на кобыле наказывали плетьми… И сила какая бывала у людей: сто плетей выдерживали не крикнув. И ужаса никакого не было. Скорее восторг. Нервы всё выдерживали.»
Сибирь создала и сформировала характер Василия Ивановича. Он рос настоящим сибиряком-крепким, жизнерадостным. С детства привлекала его история родной земли, которая хранила предания о Ермаке, завоевавшем Сибирь, о Степане Разине, о боярыне Морозовой…
Ещё в детском возрасте Суриков заметил в себе особенность подмечать всё вокруг, замечать и запоминать всё необычное, красивое, способность «рисовать глазами». Многие детские впечатления вошли впоследствии в его картины.
Рисовать Суриков начал рано. Сперва, по его выражению, «на стульях сафьяновых рисовал-пачкал». Потом его заметил педагог по рисованию в Красноярском уездном училище Н. В. Гребнёв. Он заставлял мальчика рисовать акварелью с натуры, внушал мысль о поступлении в Петербургскую Академию художеств. Суриков ценил Гребнёва и считал его своим первым учителем.
В 1859 году умер отец Сурикова, и семья стала испытывать материальные трудности. Суриков вынужден был бросить обучение в гимназии и устроиться канцелярским писцом. Приходилось так же писать иконы на заказ и расписывать пасхальные яйца. Сурикова всё чаще посещала мысль заняться большим искусством, так как все мысли его были заняты живописью, он буквально болел ею.
Рисовать Суриков начал рано. Сперва, по его выражению, «на стульях сафьяновых рисовал-пачкал». Потом его заметил педагог по рисованию в Красноярском уездном училище Н. В. Гребнёв. Он брал мальчика с собой на природу и «акварельными красками заставлял сверху холма рисовать пленер», внушал мысль о поступлении в Петербургскую Академию художеств. Суриков ценил Гребнёва и считал его своим первым учителем.
В апреле 1869 года Суриков сдавал экзамен в Академию, но его не приняли, потому что там требовалось рисовать гипсы, а он никогда гипсы не рисовал. Узнав, что рисованию гипсов учат в школе Общества поощрения художеств, он устроился туда к художнику Дьяконову. За три месяца он освоил трёхгодичный курс, и уже в августе был принят в Академию.
Академическая система образования в 70-х годах отставала от требований жизни, была чересчур консервативной. Художники, преподававшие там, задавали ученикам рисовать композиции на классические античные и библейские темы, ставили натурщиков в надуманных позах, в то время как уже набирало силу движение Товарищества художников передвижников, которые, вопреки классической школе, черпающей вдохновение в античном искусстве и стремящейся создавать идеальные, возвышенные образы, ставили целью наоборот отражать реалистическую правду жизни. Среди преподавателей Академии Сурикова увлёк лишь один-тогда молодой педагог П. П. Чистяков.
В Академии Суриков рисовал превосходно. Его натурщики всегда мощны по лепке формы и энергичны по движению. На улицах он мысленно выстраивал композиции:»… а на улицах всегда группировку людей наблюдал. Приду домой и сейчас зарисую, как они группируются в натуре». Одна из ранних работ Сурикова «Вид памятника Петру на Исаакиевской площади в Петербурге» (1870). В этой работе отразились первые впечатления молодого Сурикова от Петербурга. «Ничего от себя из головы-всё с натуры», — писал художник.
В 1872 году в Москве была организована выставка, посвящённая 200-летию со дня рождения Петра 1. К этой выставке Суриков создал ряд станковых листов. Сохранились только два их них: «Пётр Великий перетаскивает суда из Онежского залива для завоевания крепости Нотебург у шведов» и «Обед и братовство Петра Великого в доме князя Меньшикова с матросами голландского судна». Молодой Суриков увлёкся периодом русской истории, связанной с Петром 1 и создал не парадные картинки, а живые жизненные сцены, иллюстрирующие деятельность русского царя.
В 1875 году Суриков работает над программным произведением на большую золотую медаль. Тема была задана Советом Академии: «Апостол Павел объясняет догматы веры в присутствии царя Агриппы, сестры его Береники и проконсула Феста». Сюжет статичен сам по себе, не содержащий активного действия, однако Сурикову удалось достичь эмоционального напряжения путём создания сильного образа главного героя картины, апостола, который привлекал художника «силою своего духа». Совет Академии присудил Сурикову звание классного художника 1 степени и предоставил командировку за границу, однако Суриков от неё отказался и взялся за заказ на роспись храма Христа Спасителя. Он работал над четырьмя картинами, изображавшими первый, второй, третий и четвёртый Вселенские Соборы.
Работа над заказом не увлекла Сурикова-заказчики храма сковывали и подавляли инициативу художника. «Я хотел туда живых лиц ввести. Греков искал. Но мне сказали: если так писать будете-нам не нужно. Ну, я уж писал так, как требовали. Мне нужно было денег, чтобы стать свободным и начать своё».
Одновременно с работой по росписи в храме Суриков начинает серию своих больших картин, которые прославили его как величайшего русского исторического живописца. В Москве созрел замысел принесшей художнику известность картины «Утро стрелецкой казни». Художник вспоминал: « Однажды иду я по Красной площади, кругом ни души. Остановился недалеко от Лобного места, засмотрелся на очертания Василия Блаженного, и вдруг в воображении вспыхнула сцена стрелецкой казни, да так ясно, что даже сердце забилось. Почувствовал, что если напишу то, что мне представилось, то выйдет потрясающая картина. Поспешил домой и до глубокой ночи делал наброски, то общей композиции, то отдельных групп».
Возможно, вообразить сцену казни стрельцов помогли художнику воспоминания от казни, которую он видел в Красноярске в детстве. Суриков вспоминал: «Смертную казнь я два раза видел. Раз трёх мужиков за поджог казнили… Их на телегах в белых рубахах привезли. Женщины лезут, плачут, — родственницы их».
Суриков изучал исторические материалы и занимался поиском натуры для воплощения задуманных образов. Замечателен образ рыжего стрельца; имеется набросок этого стрельца . Суриков нашёл могильщика, которого звали Кузьмой, — «злой, непокорный тип». С него художник рисует три портретных рисунка в том же повороте, что и в картине. Суриков живёт летом в Тульской губернии и пишет с натуры крестьян в позах и одежде, соответствующих замыслу картины. В ГТГ хранятся этюды: старик в белой рубахе в позе седого стрельца, рыдающая жена стрельца, старуха, сидящая на земле, и другие. Все этюды мастерски написаны и являются свидетельством того, как художник искал каждую деталь, каждое лицо и складочку к картине. Художник уделяет огромное внимание предметам в картине: «А дуги-то, телеги для „Стрельцов» — это я по рынкам писал. Пишешь и думаешь — это самое важное во всей картине. На колесах-то — грязь. Раньше-то Москва немощеная была — грязь была черная. Кое-где прилипнет, а рядом серебром блестит чистое железо. И вот среди всех драм, что я писал, я эти детали любил. Никогда не было желания потрясти.
Всюду красоту любил. Когда я телегу видел, я каждому колесу готов был в ноги поклониться. В дровнях-то какая красота: в копылках, в вязах, в саноотводах. А в изгибах полозьев, как они колышатся и блестят, как кованые. Я, бывало, мальчиком еще, — переверну санки и рассматриваю, как это полозья блестят, какие извивы у них. Ведь русские дровни воспеть нужно!»..
Суриков изучает исторический материал— «Дневник» Корба, секретаря австрийского посольства в России, который видел казни, учинённые Петром над стрельцами. Оттуда художник почерпнул сведения, что перед казнью стрельцы держались гордо, стойко, а Пётр наблюдал казнь сидя верхом на коне.
Интересно, что Суриков нигде не показывает собственно казнь, даже намёка на силует виселицы нет. Не хотел он устрашать зрителя, он создавал картину человеческого горя. «Торжественность последних минут мне хотелось передать, а совсем не казнь».
Картина была выставлена 1 марта 1881 года на 9-ой передвижной выставке. Она произвело колоссальное впечатление на современников.
«Утро стрелецкой казни» — одна из вершин русской исторической картины.
К этому времени относится небольшой «Автопортрет» (1879 г.) Это счастливое время для художника: у него горячо любимая жена и две дочери, он полон творческих планов.
Только закончив «Стрельцов», Суриков задумывается над другой работой. Он обращается ко времени религиозного раскола, потрясшего Россию в 17 веке. Перед внутренним взором художника возникает боярыня Морозова. Однако Суриков до поры откладывает её и приступает к другой картине, где главным действующим лицом выступает друг и сподвижник Петра Александр Меньшиков.
Картина «Меньшиков в Берёзове» выставлялась на XI передвижной выставке в 1883 году. Её, как и «Утро стрелецкой казни», приобрёл П. М. Третьяков. Критика горячо одобрила картину.
Продажа двух больших картин — «Утро стрелецкой казни» и «Меньшиков в Берёзове» дала Сурикову средства для поездку за границу и в 1883 году он с семьёй едет в Берлин. Проведя там три дня, Суриковы едут в Дрезден посмотреть Дрезденскую галерею, а затем в Париж. В Париже они проводят более двух месяцев и едут в Италию. Путешествие имело целью увидеть произведения больших мастеров. В Италии Суриков пишет акварели: «Помпея» (1884), «Две итальянки» (1884) имский карнавал» (1884), «Улица в Риме» (1884), «Миланский собор» (1884), «Собор св. Петра в Риме» (1884).
Приехав в Москву, Суриков по впечатлениям об Италии пишет картину «Сцена из Римского карнавала». В это же время он приступает к работе над «Боярыней Морозовой». Начались долгие поиски композиции картины, образов. Ещё к 1881 году относится первый масляный эскиз картины (ГТГ). Там Морозова изображена сидящей в санях на стуле. Согласно историческим документам, её выносили из дома на кресле, так как она решительно отказалась встать перед пришедшими за ней палачами. От этого мотива Суриков отказался, это помешало бы художественной правде его образа.
Суриков писал этюды лиц, фигур, предметов быта. Дольше всего он работал над образом Морозовой. В типаже Морозовой сплотитись черты тётки художника и монахини-старообрядки. С неё был написан этюд, с некоторыми изменениями использованный в картине. Работая над образом Морозовой, Суриков вспоминает побитую чёрную ворону на белом снегу.
Картина была выставлена в 1887 году на XV Передвижной выставке. Она взбудоражила публику. «Боярыня Морозова» — одна из самых глубоких исторических картин русского изобразительного искусства. Картина была приобретена П. М. Третьяковым.
В 1888 году у Сурикова умирает любимая жена. Он впадает в отчаяние, замыкается в себе, увлекается религией. Пишет картину «Исцеление слепорождённого».
В 1889 году Суриков с дочерьми уезжает в Красноярск. Сибирь возвращает его к жизни, к творчеству. Тогда появляется картина «Взятие снежного городка» — сюжет, навеянный детскими воспоминаниями. Собирая материал для картины, Суриков пишет портреты сибиряков («Голова смеющейся девушки», ГТГ)
В Сибири возникает замысел новой исторической картины — «Покорение Ермаком Сибири». Тема Ермака была близка художнику, ведь его род происходил от казаков, пришедших в Сибирь вместе с Ермаком. Замысел «Ермака» грандиозен, композиция насыщена фигурами людей. Типы казаков, иногда с точными подписями их имён, Суриков пишет акварелью на Дону. Одежду и прочие детали он ищет в археологическом музее, типажи татар рисует в Миусском районе.
Так же Суриков работает и над картиной «Переход Суворова через Альпы». Начинал Суриков с общего большого эскиза, поисков композиции. Основная мысль картины «…движение. Храбрость беззаветная-покорные слову полководца идут». Картина вертикальна, вертикали пронизывают её, подчёркивая крутизну головокружительного спуска. Суриков едет в Швейцарию, чтобы писать Альпы. В Интерлакене — курортном горном местечке-он скатывается с заснеженных круч, чтобы вжиться в ситуацию. Художник говорил: «Если бы я ад писал, то и сам бы в огне сидел и в огне позировать заставлял.» Картина выставлялась на XXVII передвижной выставке и совпала со 100-летним юбилеем этого события.
В 1895 году Сурикову присвоено звание академика, а в 1903 году Московское общество любителей художеств избирает его почётным членом.
Сурикова в течении всей его трворческой жизни привлекают сильные духом герои, и поэтому закономерен его интерес к образу Степана Разина. Художник отказывается от широко известного сюжета с персидской княжной, так как это придало бы картине ненужную иллюстративность, и создаёт обобщённый мощный образ народного предводителя.
Сурикова долго не удовлетворял образ Разина. На XXXV Передвижной выставке в 1906 году он до последней минуты перед открытием выставки что-то дописывал и подправлял в картине. После выставки он продолжал работать над картиной и в 1911 году показал её с другим, более глубоким образом Разина.
В 1907 году Суриков перестал быть членом Товарищества передвижников. Последующие свои картины он показывает на выставках «Союза русских художников».
К 1912 году относится «Посещение царевной женского монастыря». Эта работа была экспонирована на выставке «Союза русских художников». Суриков создаёт эскизы исторической картины «Красноярский бунт», которая осталась неосуществлённой.
В 900-е годы Суриков пишет много портретов. К вершине портретного искусства Сурикова относятся портреты А. И. Емельяновой (ГТГ), Л. Т. Моториной (частная коллекция), Е. А. Рачковской (ГТГ).
В 1911 году Суриков создаёт рисунок Пугачёва в плену. Рисунок выполнен карандашом и как бы незакончен, набросочен, но оставляет незабываемое впечатление. Огромные глаза Пугачёва вонзаются в зрителя…
Суриков скончался в 1916 году в Москве от сердечной болезни.