«Золоченая бронза есть из числа таких предметов роскоши, коих употребление бережливые нации у себя запрещают».
Мнение обозревателя Первой всероссийской мануфактурной выставки 1829
Видимо, ни французы, которые интенсивно развивали свое бронзолитейное производство и снабжали всю Европу прекрасной золоченой бронзой, ни русские, пышностью придворного быта не желавшие уступать Европе, к бережливым нациям не относились. Например, стоимость французских бронзовых изделий, продававшихся в начале XIX века в одном из дорогих петербургских магазинов, превышала годовой доход целой губернии. В России бронза всегда была дорогим материалом. В период классицизма раннего ампира бронзовые изделия выполнялись только на заказ и почти исключительно для дворцов в частных и государственных мастерских по проектам известных мастеров отечественного искусства. Характер бронзовых изделий второй половины XIX века в большой степени определяется развитием массового художественного производства, рассчитанного на более широкие демократические слои покупателей и сосредоточенного исключительно на частных бронзолитейных предприятиях. Между этими двумя большими эпохами в развитии русской художественной бронзы есть сравнительно небольшой период, 1830—1840-е годы, когда характерные для русского ампира формы сосуществуют с другими историческими стилями, значительно расширяется ассортимент бронзовых изделий, а среди небольших, основанных на ручном труде мастерских выделяются предприятия — как их тогда называли, «заведения», — которые во второй половине XIX века займут ведущее положение в производстве художественной бронзы.
Точкой отсчета этого периода стала первая публичная мануфактурная выставка 1829 года, устроенная в Петербурге по примеру парижских мануфактурных выставок, проводившихся в залах Лувра в 1819 и 1827 годах. Обозреватель российской выставки метко заметил в своем отчете о ней: «Нет ничего столь заразительного, как роскошь. Стоит ей только проникнуть в палаты знатных и богатых, мгновенно она разливается повсюду, всякий старается сравниться с высшими себя и богатейшими блеском наружности…» И действительно, в это время, вслед за столичной аристократией, свои городские дома стали обустраивать на широкую ногу представители крупного чиновничества и богатого купечества. В центре столицы, на Невском проспекте, открыли собственные магазины владельцы известных бронзолитейных мастерских — А.Герен, Л.Геде, А.Дипнер. И в этой статье речь пойдет не о репрезентативных предметах, многие из которых до сих пор украшают интерьеры дворцовых комплексов, а именно о том значительном и интересном в плане разнообразия форм ассортименте отечественной художественной бронзы, который предлагали вниманию покупателей столичные магазины и рекламировали мануфактурные выставки 1830—1840-х годов.
Несмотря на значительное расширение производства в этот период и появление новых мастерских, русской бронзы было немного и еще меньше ее сохранилось до наших дней. Французские привозные вещи, более дешевые, чем русские, несмотря на периодические таможенные ограничения, запреты и пошлины, преобладали на отечественном рынке и создавали острую конкуренцию нашим производителям вплоть до 1880-х годов, когда на смену им пришли прусские и австрийские изделия. Созданное во Франции развитое производство, основанное на четко отлаженном разделении труда и узкой специализации отдельных мастерских, настолько удовлетворяло спрос на бронзу в собственной стране и импорт ее за рубеж, что существовала даже практика отправлять предметы, вышедшие из моды при смене художественного стиля, на переплавку для создания новых художественных изделий. В России же развитию бронзолитейного производства мешали плохое техническое оснащение небольших мастерских, отсутствие в них профессиональных скульпторов-моделыциков, дороговизна самого материала и других необходимых для работы вещей: даже специальный песок для формовки приходилось выписывать из-за границы. Сравнительные размеры развития бронзолитейного производства во Франции и в России можно наглядно проиллюстрировать на примере двух наиболее известных фабрик, развивавшихся одновременно: Ф.Барбедьена — в Париже и Ф. Шопена — в Санкт- Петербурге. Значительность прекрасно поставленного дела французского бронзовщика мы ощущаем до сих пор. Действительно, если на нашем антикварном рынке отливки Барбедьена, на которых само клеймо уже служит знаком качества, встречаются довольно часто, то сколько же их сохранилось во Франции? А вот шопеновские вещи, считавшиеся в XIX веке весьма многочисленными, популярными и распространенными в петербургских дворцах и церквах, частных и общественных зданиях и служившие таким же эталоном для отечественных бронзовых фабрикантов, у нас встречаются крайне редко. Зачастую на них отсутствуют клейма, что затрудняет атрибуцию. Для русской бронзы 1830—1840-х годов характерны традиционная с XVIII века ориентация на французские образцы и появление неостилей, которые современники именовали «вкусами». Само понятие «вкус» было очень распространенной эстетической категорией в ту эпоху, а обладание «изящным вкусом» во многом служило мерилом культурного развития представителя дворянского сословия и диктовало необходимость следовать моде во всех ее проявлениях, в том числе и в убранстве интерьеров. Романтические веяния в искусстве и эстетике, совпавшие с переориентацией личности с высоких гражданских идеалов на «прелести» семейного быта, привели к стремлению создать более уютную, нежели в предшествующую эпоху, среду обитания, соответствующую индивидуальным запросам личности и наполненную радующими глаз предметами роскоши. Особое очарование романтического интерьера — не дворца, а городского особняка или дворянской усадьбы, каким он предстает на удивительно тонких и поэтических акварелях Э.Гау, В.Садовникова, К.Ухтомского, — составляло многообразие и все возрастающее количество изящных предметов и дорогих безделушек.
В формах разнообразных русских осветительных приборов, каминных часов, письменных приборов, колокольчиков первым неостилем стала готика. Мода на «готический вкус» в бронзе проявилась более скромно, чем во французских вещах в стиле «трубадур», и в орнаментации часов, подсвечников, шкатулок отразилась в виде стрельчатых арочек и крестоцветов, накладывавшихся на традиционную ампирную форму. Отечественные мастера не могли создавать такие шедевры бронзолитейного искусства, как каминные часы в виде готических соборов. Их изделия скромнее по форме и отделке. Но поскольку русских неоготических часов и осветительных приборов было создано очень мало, а сохранилось еще меньше, каждый экземпляр представляет значительную историко-художественную ценность.
Вызванное романтизмом пробуждение интереса к национальной истории проявилось в динамичных скульптурных композициях с изображением Петра I, служивших пластическим декором каминных часов. Инициатива появления в бронзе образа этой наиболее яркой и одиозной фигуры русской истории исходила от Николая I, заказавшего в 1836 году петербургскому бронзовщику А.Дипнеру часы в виде знаменитого Медного всадника. Затем столичный же фабрикант К.Тегельштейн выпустил корпуса часов, украшенные композициями «Петр во время бури на Ладожском озере», «Петр I в 1709 году» и «Петр I в 1725 году». Яркий образец национальной тематики — часы с композицией «Петр I спасает рыбаков» из золоченой бронзы с малахитом работы петербургской фабрики Демидовых — был отправлен на Всемирную Лондонскую выставку 1851 года.
Часы вообще играли значительную роль в общей интерьерной декорации, выполняя функции не только приборов измерения времени, но и камерной декоративной пластики, так как практически все они были украшены фигурными композициями. В отличие от французских образцов этого времени, украшенных сложными многофигурными композициями, русские позднеампирные часы чаще всего, по соображениям технологической простоты, оформлялись одной мифологической фигурой. Особой пышностью и нарядностью в этот период отличались часы, созданные в рокайльной стилистике, или «во вкусе Людовика XV».
В отличие от готики насыщенно декоративные формы второго рококо (или неорококо) нашли очень широкое применение в бронзе. Во французском искусстве это стилистическое направление, вошедшее в моду уже в конце 1810-х годов, в период Реставрации, как антитеза ассоциировавшемуся с эпохой Наполеона ампиру, оказалось очень популярным на протяжении всего XIX и в начале XX века. Интерес к рококо в России проявился во второй половине 1830-х годов, сначала в дорогих заказных дворцовых изделиях. В следующем десятилетии этот стиль широко распространился и в течение длительного времени пользовался такой же популярностью, как и в Европе. Изящные рамки, подставки, канделябры, часы, бра из золоченой бронзы украшались причудливыми раковинами, побегами вьющихся растений, виноградными лозами и гроздьями. Именно разнообразными рокайльными по стилистике и французскими по духу интерьерными предметами прославилась в 1840-е годы активно расширявшаяся фабрика молодого, незадолго до этого приехавшего в Россию Ф. Шопена.
Для выполненных в Санкт-Петербурге русских бронзовых изделий этого времени характерна тщательная обработка поверхности — вне зависимости от того, выполнены ли они на заказ для какого-либо дворца или предназначены для продажи. Скульптурные и орнаментальные элементы дочеканивались для большей чистоты изображения. Широкое применение в 1820—1830-е годы нашел способ накатки декоративных полос специальными валиками на восковой модели, которая затем отливалась в бронзе и имитировала чеканный орнамент. На более дешевых латунных изделиях, выполнявшихся в подражание бронзовым, этот прием выполнялся с помощью штампа. Все бронзовые изделия этого времени покрывались золочением, в основном ртутным, так как метод гальванопластики только еще начинал развиваться. Но и раннее гальваническое золочение в 1840-е годы было прочным, что объясняется значительным слоем покрытия. Поэтому «родное», изначальное золочение, даже будучи потертым и несколько потускневшим, обладает на декоративных вещах этого времени определенной ценностью и достоинством. К сожалению, в целях придания коммерческого вида антикварным предметам, вещи часто заново золотят и полируют, но при этом они теряют часть своего исторического обаяния.
Наряду со скульптурным декором часов распространенным в этот период пластическим украшением интерьеров становятся бюсты. Крупная бронзовая и мраморная скульптура всегда была атрибутом дворцового антуража, а бюсты, более простые в работе и доступные широкому покупателю, с успехом выполняли ту же функцию, внося в интерьер оттенок парадности и репрезентативности, поскольку портретировались в основном члены царствующего дома и высшая аристократия. Наибольшей популярностью пользовались бюсты Екатерины II, Александра I и Николая I, которые выпускались из мрамора, чугуна и бронзы. Поэтому появление на мануфактурной выставке 1849 года серии бюстов русских князей и государей в натуральную величину, выполненных на бронзолитейном предприятии Ф.Шопена, было совершенно закономерным. В тот период фантазийный, вымышленный характер изображений, да еще выполненных в большом размере, не привлек ценителей и покупателей, но во второй половине XIX века, в уменьшенном размере, эти бюсты вполне органично вписались в ассортимент кабинетной художественной бронзы. В романтическую эпоху предметная среда мужского кабинета, еще не отягченная «вещным» изобилием более поздних времен, радовала глаз изяществом небольших чернильных приборов, пресс-папье и подсвечников, замечательных органичностью сочетания декоративного начала и функциональности.
К концу 1840-х годов в России, как и во Франции, появились бронзовые предметы анималистического жанра, получившего такое значительное развитие в камерной русской бронзе второй половины XIX века. Самыми ранними анималистическими изображениями стали разнообразные, но, главным образом, породистые лошади, созданные основоположником этого жанра в России П.К.Клодтом и отлитые им в литейной мастерской Академии художеств. К ранней анималистике 1840-х годов относятся и работы скульптора-любителя, владельца собственной мастерской бронзовых и серебряных изделий И,И.Юшкова, который брал уроки ваяния у Клодта. Помимо небольших композиций с изображениями собак, лошадей и возничих с лошадьми он выполнил в 1840-е годы несколько бегущих троек — самых первых в русской бронзе, созданных еще до Лансере и расцвета «русского стиля». Эти работы, также, как и крупные скульптурные типажи кавказских горцев, отливавшиеся Шопеном по моделям работавшего в Санкт-Петербурге французского скульптора Наполеона Жака, свидетельствуют о начале развития отечественной реалистической пластики. Анонимность художественной бронзы этого времени значительно затрудняет атрибуцию бронзовых предметов. Сейчас уже совершенно очевидно, что многие интерьерные бронзовые предметы второй четверти XIX века, определяемые как французские, на самом деле выполнены русскими мастерами из Санкт-Петербурга. Например, если бы не клеймо, встречающееся на многих часовых корпусах работы С. Веля («S.WEHL. St.PETRSBOURG»), они были бы совершенно неотличимы от французской продукции, так как выполнены на превосходном техническом уровне, «по парижским образцам». В отличие от многих русских часов, украшенных одной скромной фигурой, скульптурные композиции С.Веля зачастую образуют довольно сложные скульптурные группы. Клейменые и подписные изделия этого периода крайне редки на антикварном рынке. Чаще можно встретить клеймо на подсвечниках работы московских мастеров, чем на крупных интерьерных предметах, выполненных в Санкт-Петербурге.
Логическим итогом этого периода в развитии русской художественной бронзы стала экспозиция русского отдела на Первой международной выставке в Лондоне в 1851 году, принесшая заслуженную славу русским мастерам в виде наград выставки, похвальных отзывов в прессе и постоянного внимания публики. Успех был подтвержден продажами небольших малахитовых предметов работы фабрики Демидовых и двух бронзовых композиций с конями Клодта, купленных одним из наиболее известных английских коллекционеров. Выставка в общеевропейском масштабе ознаменовала торжество машинного производства и неизбежность перехода художественного производства на промышленную основу — пути, по которому и пошло развитие русского бронзолитейного производства во второй половине XIX века. В заключение следует отметить, что на отечественном антикварном рынке интерьерная бронза 1830—1840-х годов встречается реже французской, и тем больший музейный, историко-художественный и антикварный интерес она представляет.
Журнал «Антиквариат. Предметы искусства и коллекционирования», №6(8), 2003 год
Автор статьи – Светлана КАЙКОВА
Антикварный магазин Artpriced предоставляет услуги по скупке картин, скупке икон, скупке фарфора, скупке серебра, скупке антиквариата. Если вам нужны деньги и вы желаете продать антиквариат, продать картины, продать иконы или продать серебро – вы можете выслать нам фотографии предметов для антикварной оценки любым удобным вам способом: через форму оценки антиквариата на нашем сайте, через один из мессенджеров WhatsApp или Viber, выслав нам MMS на номер +7 (925) 047-07-90 или письмом на электронную почту price@artprised.ru. Услуга по оценке антиквариата — бесплатна, выезд оценщика — бесплатно. Покупка антиквариата за наличные в день оценки. Любые вопросы вы можете задать нам, позвонив по телефону +7 (925) 047-07-90 (Алексей)